В середине января мы записали большое интервью с главным тренером «Металлурга» Виктором Козловым. Больше часа Виктор Николаевич предельно откровенно и искренне отвечал на наши вопросы. Некоторая часть этих ответов вошла в документальный фильм #БратьяПоОгню, но бОльшая - осталась за кадром. Теперь же мы представляем вашему вниманию этот прекрасный материал.
ДОСЬЕ:
Родился: 14 февраля 1975
Город: Тольятти
Воспитанник: ХК «Лада»
ДОСТИЖЕНИЯ ИГРОКА:
1993 год – Чемпион МХЛ («Динамо» М)
2005 год – Бронзовый призер ЧМ (сборная России)
2010 год – Серебряный призер ЧМ (сборная России)
2011 год – Обладатель Кубка Гагарина («Салават Юлаев»)
ДОСТИЖЕНИЯ ТРЕНЕРА:
2016 год – Обладатель Кубка Гагарина («Металлург» Мг)
2016 год – Серебряный призер чемпионата России («Металлург» Мг)
КАРЬЕРА ИГРОКА:
КАРЬЕРА ТРЕНЕРА:
с 19.10.2015 года – вошел в тренерский штаб («Металлург» Мг)
с 03.11.2017 года – и.о. главного тренера («Металлург» Мг)
с 25.12.2017 года – главный тренер («Металлург» Мг)
«Желание на этот год загадал, но оно в секрете»
– Виктор Николаевич, это интервью мы записываем с вами в середине января, когда отшумели все новогодние торжества и праздники. Для себя лично вы что-то загадали на 2018-й год? Можете поделиться секретом?
– Для себя лично, конечно, загадал. Но пусть это останется в секрете. Все люди суеверные. Если вам расскажу – может потом не сбыться…
– В Новый год вы вошли в новом для себя качестве – в роли главного тренера «Металлурга». Каково быть наставником такого титулованного и амбициозного клуба, коим является магнитогорский «Металлург»?
– Во-первых, это безумно интересная работа. Во-вторых, это большое для меня испытание, работа в таком клубе станет, безусловно, неким жизненным уроком для меня. И быть главным тренером «Металлурга» – это для меня почетно. Спасибо руководству клуба в лице президента клуба Виктора Рашникова и председателя правления ХК «Металлург» Геннадия Величкина за оказанное доверие.
– Новая должность, новый статус каких-то новых эмоций и ощущений в вашу жизнь добавили?
– Меньше спать стал по ночам ( улыбается ). Хотя и прежде много не доводилось спать. Когда ты помощник, то у тебя есть определенный фронт работы. Став главным, естественно, увеличился объем каждодневной работы. Больше ответственности. Больше вопросов, которые надо решать внутри команды. Как результат – все думы и мысли теперь о команде.
– Завершая новогоднюю тему разговора, можете рассказать о традициях внутри вашей семьи? Как вы встретили Новый год и Рождество?
– Год собаки встретили хорошо – в семейном кругу, по-домашнему. Посидели за праздничным столом, попускали салюты. А потом спать, потому что первого числа снова ждала работа. Ведь 3 и 5 января у «Металлурга» были домашние игры чемпионата КХЛ. Праздновать особо было некогда.
«В хоккей влюбился с детства»
– Традиционный вопрос многих интервью: как и с чего начинали свой путь в хоккей? Расскажите немного о детстве.
– Мой отец очень любил спорт. Сам в свободное время много уделял время спорту. Летом играл в футбол. Зимой занимался зимними видами спорта. Он после работы всегда брал меня с собой. Я с детских лет был на футбольных и хоккейных стадионах. Наблюдал, как папа играет за заводскую команду. Так постепенно и приобщался к спорту. А когда исполнилось шесть лет, отец записал меня в хоккейную школу тольяттинской «Лады». С тех пор так и пошло, завертелось. Началась моя долгая хоккейная карьера.
– Почему все-таки хоккей, а не футбол? Многие мальчишки грезили и футбольными кумирами…
– Как-то хоккей мне больше нравился. Футбол мы тоже с мальчишками любили, но хоккей чем-то больше затянул.
– Расскажите о своих родителях. Правда, что мама у вас работала на башенном кране?
– Да, совершенно верно: мама работала на кране. А папа на автозаводе ВАЗ в корпусе вспомогательных цехов. Был термистом. Профессия не такая уж и простая – работал все время с огнем, плавил металл. Типичная рабочая семья города Тольятти. Нас трое детей: я, брат и сестра.
– На кран в башню к маме приходилось забираться?
– Было дело. Высоко только забираться (улыбается) . Эти краны ставили при строительстве многоэтажек. Вот и представьте картинку: когда забираешься на уровень девятиэтажек – какая красивая панорама открывается перед глазами. Но вниз лучше не смотреть – страшновато. Интересно было. Всегда удивлялся, как мама быстро и ловко управляла такой махиной.
– Из детей получается, что вы один только ушли в профессиональный спорт?
– Брат тоже занимался хоккеем. Однако в 14 лет вынужден был закончить. А сестра – она девочка. Она любит в теннис поиграть, занимается обычной физкультурой. Но в большой спорт не пошла.
– Насколько известно, ваш брат долгое время работал в «Автовазе» – пошел по следам отца?
– Да, он долго работал на автозаводе. Но потом на предприятии пошли разные изменения. Так что он продолжает свою трудовую деятельность, но уже не в рамках автозавода.
– Что-то яркое запомнилось с детских лет? Какой-то матч или важный гол за детские команды?
– Конечно! В памяти остались первые турниры за детскую школу. Когда мы только начинали ездить на разные турниры. Первый турнир был в Таллине, второй – в Киеве. Это первый опыт, это вдали от родителей, это красивые города. Впечатления сохранились до сих пор.
– В детской школе наверняка бывают такие тяжелые периоды, когда устаешь и хочется все бросить к черту. У вас такое было когда-то? Никогда не порывались бросить хоккейную школу?
– Нет. Такого настроения точно не было. Бывали сложности или неудачи, наступала апатия, но хоккей мне всегда нравился! Даже мысли не возникало бросить занятия.
«Лада» навсегда в моем сердце!»
– Вы родились и жили долгое время в Тольятти. Это тоже моногород с одним крупным предприятием, вокруг которого, по сути, строится жизнь горожан. Когда приехали жить и работать в Магнитку, нашли что-то схожее в этом металлургическом городе?
– Конечно, это сходство ощущается сразу. Тут тоже жизнь города кипит вокруг большого предприятия – Магнитогорского металлургического комбината. Но есть и другое сходство, которое я тоже довольно быстро нашел, и оно приятно меня удивило: в Магнитке, как и в Тольятти, очень любят хоккей! Практически всюду звучит в разговорах хоккейная тематика. Отлично работает местная школа. Так что Магнитогорск мне очень близок по духу.
– Есть и другой момент. Смотрите: и «Лада», и «Магнитка» примерно в одно время начинали свой большой путь в элите отечественного хоккея. Тольяттинцы доминировали в первой половине 90-х., выигрывая многие титулы. А «Металлург» со второй половины 90-х прочно взошел на пьедестал, став не только лучшим в России, но и в Европе. Прошли годы, а судьба команд сложилась по-разному. «Лада» переживает не лучшие времена, а «Металлург» остается в числе ведущих клубов России. Вам, как тольяттинцу не обидно, что «Лада» сейчас на пороге выживания?
– Я с большим сожалением воспринимаю такие новости. Тем более знаю, насколько Тольятти – хоккейный город. Сколько мальчишек продолжают заниматься хоккеем. А школа «Лады» дала нам немало хороших мастеров хоккея – вы их все знаете. И будущее «Лады» – болезненная тема для всех тольяттинцев.
– Как относитесь к таким слухам, что «Ладу» могут исключить из КХЛ на будущий сезон?
– Мне очень жаль, если такое решение хотят принять. Надеюсь, «Лада» сохранит прописку в КХЛ: есть новый дворец, есть своя школа и база. Это очень хоккейный город.
– «Лада» – для вас особенный клуб. Вы успели немного поиграть за основную команду?
– «Лада» навсегда останется в моем сердце. Это мой родной клуб, мой родной город. Здесь я вырос и получил путевку в большой хоккей. И когда приезжаю в Тольятти – всегда ощущаю возвращение домой. И еще благодарен своему детскому тренеру Николаю Николаевичу Николаеву, который меня воспитал и заложил первые знания. В каждого из своих воспитанников он вкладывал часть своей души.
– С Цыгуровым успели поработать?
– Да, именно Геннадий Фёдорович дал мне шанс сыграть несколько игр. С 15 лет я стал привлекаться к основной команде. «Лада» уже пробилась в переходном турнире в высшую лигу. Оставалось сыграть пару матчей с Карагандой. Для Тольятти уже эти игры мало что значили. И тогда Цыгуров поставил в состав меня. Почему эти матчи запомнились? Так я два гола тогда забил! ( улыбается )
– Если все так неплохо складывалось, почему не остались в «Ладе»? Ведь Цыгурову удалось слепить довольно прочный коллектив. Тольяттинская команда в начале 90-х первой из провинции бросила вызов московским грандам хоккея.
– Возможно, я бы и остался в «Ладе». Но тут вот какая история. В 15-16 лет я играл в «Ладе», но как только исполнилось 17 – это призывной возраст. Тогда надо было искать клуб, где можно было играть в зачет армейской службы. Так что пришлось переехать в московское «Динамо», где с армией все вопросы были решены. К тому же там работал в то время Пётр Ильич Воробьёв, который много времени уделял молодежи. Он тоже мне многое дал в становлении – как хоккеиста, как человека.
– Сюжет, который нарочно не придумаешь. Вы перешли в клуб, который стал главным соперником «Лады» в первой половине 90-х… Вас болельщики тольяттинские за это не журили?
– Да, я помню те сезоны. Это была Межнациональная хоккейная лига. Пришлось дважды подряд играть в финале за кубок. Весной 1993 года «Динамо» обыграло «Ладу», а в 1994 – наоборот, «Лада» обыграла нас. Так получилось, что я играл против родной команды. Так тоже бывает. Те сезоны в «Динамо» для меня стали хорошим испытанием, отличной школой жизни. Я познакомился со многими ребятами, кто также только начинал свой путь в московском клубе. С некоторыми общаемся до сих пор.
– К тому же «Динамо» стало для вас неким плацдармом и подготовкой к отъезду за океан…
– Да, можно сказать и так. «Динамо» стало еще одним шагом по карьерной лестнице. Я окреп физически, набрался опыта, стал жить без родителей. Все это пригодилось, когда я уехал покорять НХЛ. И наша дружба с ребятами в «Динамо» потом пригодилась в Северной Америке, где мы часто пересекались и помогали друг другу в чем-то.
«Высокий номер драфта НХЛ – не гарантия успеха»
– В 19 лет уезжать за океан – в чужую страну, в иной быт, в другую хоккейную реальность – не страшно было?
– Страха не было. Тогда в НХЛ уезжали целыми потоками. Когда я приходил в «Динамо», уже часть хоккеистов этого клуба уехали за океан. Тогда интернета, как сейчас не было. Все новости читали или в газетах, или по рассказам ребят, кто играл уже в НХЛ. И мой отъезд был делом времени – морально я уже готовился уехать и попробовать свои силы в Северной Америке.
– В первый же сезон в «Динамо» стали чемпионом страны. Звездной болезни не было?
– Нет. С таким тренером как Пётр Ильич Воробьёв особо не забалуешь. У нас хороший был коллектив, молодая команда, и тренеры нас научили ответственно подходить к играм.
– В первый же локаут в НХЛ в начале 90-х вы получили тяжелейшую травму, речь даже шла о возможности закончить с хоккеем…
– Нет, на самом деле все было не так страшно. Мне повезло. У меня уже был на руках контракт с «Сан-Хосе Шаркс». Летом прошел тренировочный лагерь, меня зачислили в команду. Но сезон так и не начался – случился локаут. Вернулся играть в «Динамо». В одной из игр получил травму: разрыв связки и перелом малой берцовой кости. Мне врачи «Динамо» наложили гипс в Москве, а через три дня я улетел в Америку. Там успешно прооперировали. 29 ноября мне сделали операцию, а в феврале я уже вернулся на лед. Если честно – могло быть и хуже, но все обошлось. Вернулся в большой хоккей.
– Контракт с «Сан-Хосе» пришелся ко двору…
– Да, мне повезло. Операцию сделали высококлассные специалисты, которые специализировались на подобных травмах. Поэтому достаточно быстро вернулся в хоккей. Отдельное спасибо семье Артура Ирбе – вратаря «Сан-Хосе», они мне помогли – жил у них в доме несколько месяцев.
– В 1993 году вас выбрали на драфте новичков НХЛ под высоким шестым номером. Насколько та новость для вас была неожиданной и приятной?
– Это было интересно и почетно. Хотелось знать, как тебя оценивают на фоне остальных сверстников со всего мира. Но тут надо трезво смотреть на эти цифры. Высокий посев драфта и оценка скаутов – еще не гарантия того, что у тебя сложится все в НХЛ. И таких историй немало, когда люди получали высокие номера драфта, но ничем потом себя не проявили в хоккее. А вообще в жизни каждого начинающего хоккеиста есть шанс, которым надо суметь воспользоваться.
– Виктор Николаевич, насколько тяжело вам пришлось вливаться в новый клуб, в новую хоккейную реальность? Как принял вас «Сан-Хосе»?
– Поначалу было очень тяжело. Все по-другому: страна, быт, язык. Отношение к спорту и хоккею. Там ты сам предоставлен себе – сам отвечаешь за свою подготовку и игру. В России принято было жить на базах, за нами часто следили тренеры – кто чем занимается и так далее. А в Северной Америке никто с тобой нянчиться не будет. Полное доверие и профессионализм. И мне потребовалось некоторое время, чтобы понять свой организм: как тренироваться, как готовиться к играм, как отдыхать после матчей. Постепенно втянулся.
– Тем не менее, в «Сан-Хосе» была веселая история, в какой-то степени даже поучительная. После чего вас отправили даже в фарм-клуб. Помните ту историю?
– Конечно ( улыбается ). По сути, это была моя ошибка. Неправильно сориентировался. На блиц-интервью после матча задали вопрос, который в моем плане казался мне суеверным. Но в принципе даже хорошо, что меня на какое-то время опустили поиграть в фарм-клуб. Это тоже своего рода школа жизни. Да игрового времени было больше, мне это пригодилось после травмы голеностопа, которой я уже рассказывал.
– Можете напомнить, как все было в той ситуации: что за вопрос и что вы ответили?
– На тот момент я долго не забивал, и во время празднования гола посмотрел вверх. Подумал про себя «Наконец-то!». Меня спросили: «Вы кого-то искали взглядом на трибунах?» Решил пошутить: «Да, искал нашего тренера Василия Тихонова». Журналисты шутки не поняли. Тренерский штаб во главе с Кевином Константином по-своему отреагировали на мои слова. Сам Тихонов, работавший тогда в нашей системе клуба, шутку оценил, но мне пришлось доигрывать сезон в фарме.
– Но при этом в последующем вы не стали отказываться от общения с прессой, что тоже считается сильным поступком…
– Ну журналисты тут ни причем, это же я так ответил.
– Из всех клубов, в которых вы играли в НХЛ, какие для вас стали значимыми в карьере?
– Не буду кривить душой. Всем командам, где приходилось играть, благодарен. В «Сан-Хосе» - начало моего пути за океаном, там я многое понял и многому научился. Потом был обмен во «Флориду», где меня рассматривали уже как топового игрока. Было много игрового времени. Доверяли играть и в большинстве, и в меньшинстве. Поиграл и с Павлом Буре. Во «Флориде» я прочувствовал, что такое быть лидером команды, когда от тебя зависит результат.
Обмен в «Нью-Джерси» для меня стал просто хорошим жизненным уроком. Кое-что переосмыслил. Потом поиграл в «Айлендерс». Тут тоже есть свой плюс: за этот клуб я забил 25 голов в регулярке за один сезон – это мой лучший показатель за всю карьеру в НХЛ! Последние два года играл в «Вашингтоне». Классная команда, классный коллектив. Много русских ребят: Саша Овечкин, Саша Сёмин и Сергей Фёдоров. Очень нравилось.
«Мечтают все – выигрывают единицы!»
– Если вас все устраивало в «Вашингтоне», почему все-таки решили вернуться в Россию? Неужели не хотелось еще поиграть за океаном?
– Я понимал, что становлюсь старше. В НХЛ было бы сложнее искать новый контракт и продолжение карьеры. И мне действительно хотелось поиграть на высоком уровне в России. Еще играя в «Кэпиталз» для себя решил, что пора возвращаться в Россию – пока есть силы и здоровье. Где на тот момент было немало топовых команд, кто ставил серьезные задачи. Так и возник вариант с Уфой.
– Кто-то, помимо Уфы, вас заманивал? Или вы четко для себя решили – еду только в «Салават Юлаев»?
– В России могут сделать предложение, от которого трудно отказаться. Именно такое и поступило от уфимского клуба. Звали и другие команды, но предложение Уфы было очень заманчивым. Тем более там работали Быков и Захаркин, которых многие ребята знали по сборной.
– То есть, уехав в Россию, вы добровольно поставили крест на мечте – выиграть Кубок Стэнли?
– Об этом трофее мечтают многие, но выигрывают единицы. Это очень тяжело. Должно многое совпасть – стечение обстоятельств, хороший тренер, подбор игроков, везение в нужный момент… Впрочем, это касается любого трофея. Выиграть Кубок Гагарина, признаюсь, тоже не так уж и просто. И в этом смысле я рад, что в Уфе мне это удалось сделать в качестве игрока, а в Магнитогорске повторить успех в новом качестве – в роли тренера «Металлурга».
– Какие эмоции испытали, когда поднимали над головой гагаринскую чашу?
– Это всегда приятно, когда ты выигрываешь кубок и становишься чемпионом. С первой попытки у нас не получился этот поход, но на второй сезон «Салават Юлаев» дошел к своей цели. Мы стали чемпионами! Тем ценнее победа: как говорится, через тернии – к звездам.
– Уфе в вашем лице можно крикнуть троекратное «Ура!». Во-первых, вы выиграли Кубок Гагарина и стали чемпионом России. Во-вторых, в этом городе встретили будущую супругу. В-третьих, у вас с Натальей родился сын.
– Я готов крикнуть «Ура!» с одной лишь поправкой: сын родился у нас не в Уфе, а в Америке. А в целом, вы правы – Уфа оказалась для меня счастливым местом. Красивый, уютный город. И особенно понравились болельщики! Кстати, еще одно сходство: в таких городах как Уфа, Магнитогорск, Тольятти болельщики очень чутки и отлично разбираются в хоккее. Искренне всегда болеют на трибунах.
– В «Салавате Юлаеве» вы играли с Вячеславом Козловым. Вас не путали?
– Путали ( улыбается ). Это давняя история. Даже за океаном нас путали. В НХЛ доходило до смешных казусов. Однажды его клюшки прислали мне, а мои – ему. А хват у нас разный. Быстро опомнились, сервисмены заново все переслали – как надо. А уж сколько мы карточек болельщиков друг за друга подписали – даже не счесть ( смеется ). Но мы со Славой к этому нормально относились. С улыбкой.
– Вы часто в клубах брали номер с цифрой 25. Это что-то для вас значит?
– Вот вам встречный вопрос: а вы как думаете, почему другие хоккеисты выбирают себе свои номера? Да, есть некое суеверие.
– В первом сезоне в Уфе вы поначалу играли под 52-м номером…
– Да, под таким же играл в локаут в сезоне 2004/2005 за «Ладу». Решил такой же взять номер. Но весной в плей-офф нас выбили. Как и тогда с «Ладой» в локаут тоже мимо кубка пролетели. Вот и задумался. Поменял цифры номера на 25. Результат уже другой! (улыбается). Так и рождаются суеверия. А если честно, то к 25 номеру прикипел еще со времен фарм-клуба «Сан-Хосе». Изначально выходил под 47 номером, а за фарм играл под 25-м. И многое стало получаться. С тех пор – это мой любимый номер считается.
– В Уфе вы еще были и капитаном команды. Насколько было тяжело управлять таким звездным коллективом?
– Ничего сверхсложного не было. В команде были опытнейшие мастера, каждый из нас понимал всю ответственность и серьезность клубных задач.
– Даже с буйным Радуловым находили общий язык в раздевалке?
– Саша – не буйный, он – эмоциональный. Ну и не забывайте, у нас на скамейке рядом сидел всегда Саша Свитов (улыбается) . И если Радулов «закипал» во время матча, у нас было кому поставить его на место. Конфликтов внутри раздевалки не было. Даже сам Радулов после игры остывал, извинялся, если во время матча были излишние эмоции. Саша – отличный хоккеист, все эмоции и силы готов оставить во время матча на льду.
– Отыграв в Уфе три сезона, вы все-таки уехали в другие клубы. Почти по сезону поиграв в «Локомотиве», ЦСКА и «Автомобилисте»…
– С Уфой расстались нормально. В команде сменилось руководство и тренерский штаб. Появился вариант с «Локомотивом». Там я и получил травму бедра, которая довольно долго не давала играть в полную силу. Но залечив все травмы, появился вариант с Екатеринбургом. Спасибо руководству и городу за еще один шанс вернуться в хоккей. Там я уже понял, что ноги уже не двигаются так, как хочется. Появилась мысль, что пора завершать карьеру хоккеиста.
– Это последствия травмы бедра?
– Можно и так сказать. Была сложная операция. Мышцы ног атрофировались немного, я больше двух месяцев ходил только на костылях. Но попробовал вернуться. «Автомобилист» ждал меня. Был бы чуть помоложе, то восстановление прошло бы намного быстрее после такой операции.
– Довольны своей игровой карьерой? Мысленно итог подводили для себя?
– Доволен, конечно. Что удалось много и долго поиграть. Я в какой-то момент боялся того, что буду жалеть, что рано закончил и не поиграл по максимуму. Но всему приходит свое время. И когда я уже сам понял, что не могу играть на прежнем уровне – решил завершить карьеру. Это как в популярной песне «Я так хочу, чтобы лето не кончалось…». Вот и мне хотелось, чтобы моя карьера не кончалась… (улыбается) .
«Мне повезло, что я стал работать тренером в Магнитке!»
– Когда закончили карьеру игрока, ожидали ли вы, что так быстро перейдете на тренерский мостик?
– Нет, не ожидал. Все получилось довольно неожиданно и спонтанно. Большое спасибо руководству магнитогорского клуба и Илье Петровичу Воробьёву, который сам набрал меня по телефону и позвал работать в тренерский штаб.
– То есть рано или поздно вы бы все равно пришли к тренерской работе?
– Я думал об этом. Мне очень нравится хоккей, я много и долго поиграл. За плечами есть большой опыт, поэтому мне есть чем поделиться – и опытом, и знаниями.
– Тот звонок от Ильи Петровича помните? Долго ли размышляли: ехать в Магнитку, или не ехать?
– Он мне позвонил утром. Мы пообщались, он предложил войти в тренерский штаб и вместе поработать. Я спросонья переспросил: «Сколько у меня есть времени подумать – день или два?». Илья Петрович сказал коротко: «Максимум полчаса на раздумья». Сели с Натальей – моей женой на семейный совет и быстро решили, что надо ехать – таким предложением нельзя пренебрегать. Не скрою – мне повезло, что я попал в такую команду и стал работать с такими тренерами вместе. Так что через сутки после звонка я уже был в Магнитогорске.
– Насколько сложно было перестроиться от игрока в тренерскую работу?
– Было непросто. Часто советовался со всеми: Ильёй Воробьёвым, Майклом Пелино, Сергеем Звягиным. Долго привыкал, что сами хоккеисты уже к тебе обращаются «на Вы». Постепенно перестроился и уже нормально воспринимал каждодневную тренерскую работу. Спасибо и коллегам по штабу, и ребятам в команде. Отдельная благодарность Геннадию Величкину, который в управленческом плане очень многое делает для клуба. У нас отличный коллектив – мне все нравится!
– Виктор Николаевич, так получилось, что ваша карьера так или иначе связана с фамилией Воробьёвых. Тренер Пётр Ильич Воробьёв для вас много сделал в «Динамо». С Ильёй Петровичем вы поиграли вместе, а затем он вас пригласил на работу в Магнитогорск.
– Это действительно так. Петра Ильича я безмерно уважаю как человека и большого тренера, который дал путевку в жизнь многим хоккеистам. Его советы и напутствия я никогда не забуду. С Ильёй мы достаточно давно знакомы: еще с 14 лет привлекались вместе в сборную. Всегда были хорошие отношения. И в «Ладе в локаут в сезоне 2004/2005 играли в одной тройке. Признателен ему, что он дал мне шанс и пригласил в 2015 году работать в Магнитогорск.
– Насколько Виктор Козлов на тренерском мостике отличается от Виктора Козлова в повседневной жизни? Есть отличия?
– Конечно, есть. И дома в кругу семьи бывает очень сложно переключиться с мыслей о хоккее к повседневной жизни. Все-таки дома хочется быть мужем и отцом.
– К делам насущным. Как и чем команда намерена заполнить олимпийскую паузу?
– Команда будет проводить сборы в Давосе, в условиях высокогорья. Главный упор – подтянуть физику. Плюс мы там сыграем несколько контрольных игр с разными соперниками. Это будет полноценный тренировочный сбор.
– В конце декабря завершился период дозаявок. Вы как тренер довольны кадровыми изменениями внутри команды? Хотели бы кем-то еще усилиться?
– Думаю, каждый тренер в глубине души мечтает о тех или иных игроках. С кем бы можно было поработать. Но надо исходить из реального положения дел, в том числе на трансферном рынке. В целом по осени нам вместе с руководством клуба удалось сформировать неплохую команду: вернулись Береглазов и Ли, добавились Кокарев, Пивцакин и Чибисов, в декабре поменяли Вольски с китайским клубом. Не стоит забывать и всех молодых ребят, кто сейчас получает игровую практику через фарм-клуб. Благодаря усилиям Геннадия Ивановича Величкина, мы смогли точечно усилиться.
– Вы хорошо знаете Александра Сёмина, как человека и игрока. Поиграли с ним и в «Ладе, и в «Вашингтоне». Как известно, нынешний сезон Саша проводит в ВХЛ в родном Красноярске. Не мелькала у вас по ходу этого чемпионата шальная мысль вернуть Сёмина в Магнитку, дать новый шанс и «перегрузиться»? Тем более, что у нападающего неплохая игровая статистика в «Соколе» по ходу сезона…
– Александр – первоклассный игрок. Возможно, он смог бы помочь нам. Но ситуация сложилась так, что у нас не было такой возможности попробовать вернуть Сёмина.
– Но вас лично не удивил тот факт, что Александра не дозаявил ни один клуб КХЛ?
– Честно – удивил! Но я не владею полной информацией, почему так произошло. Были ли у него предложения или нет – даже не знаю. Но я удивлён.
«В Корее буду болеть за Россию!»
– Перейдя в Уфу, где работала тандем Быков-Захаркин, вы наверняка хотели быть, что называется, на виду у тренеров сборной и поехать в Ванкувер на Олимпиаду?
– Не буду скрывать: такие мысли тоже были. На Олимпиаду хочет попасть любой спортсмен.
– Какие впечатления оставил олимпийский Ванкувер в 2010 году?
– Скажу коротко: все было хорошо до игры с канадцами (смеется). Все было отлично и позитивно. А игру с Канадой все помнят.
– Что же случилось в том матче, что пошло не так?
– Объективно говоря, канадцы были сильнее нас в том матче. Результат был закономерным.
– Что больше запоминается в ходе крупных турниров: большие победы или поучительные поражения, например, как в Ванкувере от канадцев?
– Конечно, победы запоминаются больше. Разве кто-то любит проигрывать? Поражения потом разбираешь в голове, что сделал не так, и стараешься быстро забыть.
– Какое настроение было тогда в раздевалке после поражения в четвертьфинале канадцам 3:7 в Ванкувере? Быстро удалось забыть тот кошмар?
– Если честно, ту игру долго не получалось забыть (улыбается) . Было обидно, что нас так крупно обыграли. Такие поражения из сердца сразу не уходят. Да что вспоминать: все ребята искренне переживали ту провальную для нас игру.
– Вы дважды участвовали в Олимпийских Играх – в Турине и Ванкувере. Можете как человек, побывавший внутри всего этого, ответить на такой вопрос: почему с 1994 года сборная России никак не может выиграть олимпийское «золото»?
– (пауза). Сложный вопрос. Даже не знаю, как на него ответить. В двух словах не ответишь. Много нюансов разных. Рано или поздно наши ребята это сделают! Надеюсь, этой зимой Россия выиграет хоккейный турнир. Будем надеяться и верить в это.
– В Пхёнчхане не будет энхаэловцев. На ваш взгляд, это плюс или минус олимпийского турнира?
– С точки зрения уровня мастерства и зрелищности игры, то отсутствие ведущих хоккеистов НХЛ – конечно же, минус. С другой стороны, появились шансы у команд, мало зависимых от игроков из НХЛ – это добавляет некую интригу в хоккейный турнир. Так что скучно в Корее уж точно не будет.
– Сборная Канады тоже была вынуждена формировать свой состав из хоккеистов, играющих в Европе. Из «Металлурга» за канадцев сыграют Крис Ли и Войтек Вольски. Не удивились, что тренеры канадской команды не пригласили лучшего бомбардира «Металлурга» в нынешнем сезоне – Мэтта Эллисона?
– Это действительно нас удивило. Эллисон здорово адаптировался в «Металлурге» и с каждой игрой чувствовал себя увереннее. Но это решение тренерского штаба сборной Канады. Мне сложно это комментировать.
– Завершая всю олимпийскую тематику нашей беседы, каков ваш прогноз: какая сборная по хоккею победит в Корее?
– Российская. Во всяком случае, я буду болеть за наших ребят! Россия – вперёд!